- Да уж, - согласился с ним Захар Степанович и, немного помолчав, глядя куда-то вдаль, продолжил, - я вот вспоминаю себя в детском возрасте. Хочу сравнить с нынешними мальчишками, и у меня ничего не выходит. По годам-то вроде и равны, а по знаниям – полное неравенство. Небо и земля. - Что ты хочешь? 21 век, и дети реактивные. - Конечно, - продолжал Захар, - в нашем детстве не то, что телевизоров, радио не в каждом доме было. А сейчас, компьютеры почти у всех, не говоря уже о ДиВиДи, плеерах и спутниковых тарелках. - Насчёт смекалки и сообразительности они, действительно, нас перещеголяли по всем статьям, - подал голос пассажир, сидевший на заднем сиденье. - Ты ведь, Егор, знаешь моего внука Даньку? - А как же, Николо Фадеич, конечно, знаю, - кивнул головой Егор. - Обстоятельства сложились так, что большую часть времени внук проводит у нас. Он и бабку-то мамой называет. Сами знаете, какая нынче молодёжь. Зять месяцами на вахте, в Тюмени был, дочь институт заканчивала, не до сына было, а сейчас – работа, карьера… Так что Данька постоянно с нами. Он достал сигарету, легонько её размяв, прикурил, затем продолжил: - Года три назад, внуку было три года, нам с бабкой нужно было срочно съездить по делам в Ленинск, на сутки. Уговорили тёщу, ей в то время было лет 75, посидеть с Данилом. Жена показала, где лежат продукты, как обращаться с электропечью. Чтобы, говорит, скучно не было, смотрите телевизор или ДиВиДи, дисков много, выбирайте любой. Она отвечает ей, что ДиВиДи включать не умеет. А Данька встревает в разговор и говорит: "Ты, баба, не расстраивайся, я всё умею: и включать, и выключать". Ну мы и поехали со спокойной душой. На следующий день, по приезде, тёща нам закатила такой скандал, которого свет не видывал с момента своего создания. Оказывается, после нашего отъезда, они поужинали и сели смотреть телевизор, но программа оказалась видно не очень интересной, поэтому внук и предложил: - Бабушка, сейчас я тебе хорошую фильму покажу. Я видел, куда Илюха свою кассету спрятал. Он сказал, что это крутое кино для крутых и продвинутых пацанов. - А кто крутой-то? – спросила бабушка. - Как кто? Илюха! - он посмотрел на неё придирчивым взглядом и добавил: - Ну, бабушка, ты совсем дремучая, самого простого не знаешь. Илюха – племянник жены, после армии приезжал в гости на неделю погостить. Из кухни Данилка принёс табурет, поставил на него свой маленький стульчик и, лихо взобравшись на эту конструкцию, начал шарить в шкафу. Недолго пошарив, он достал кассету и передал её бабушке. На подкассетнике была изображена размалёванная белокурая дама с большими сиськами. - Абу-у –у, - качая головой, протянула тёща. На шорском языке это означало крайнюю степень удивления. Она была представителем малой шорской народности, проживающей на юге Кузбасса. Внук вставил кассету в видеомагнитофон, замелькали первые кадры. - Что-то я совсем плохо стала видеть. Данилка, ты не знаешь где дедовы очки? Внук принёс ей мои старые очки. Подолом юбки она протёрла стёкла и водрузила их на нос. - Вот, хорошо видать. Минуты две-три она молча и внимательно смотрела в телевизор. Затем сняла их, ещё раз тщательно протёрла, заодно протёрла и глаза. Одела очки. - Не пойму, не то мерещится, не то в глазах рябит, что они там делают? Что это за фильма такая? - Ты что, баб, правда не понимаешь или дуркуешь? - Не понимаю, - с раздражительностью ответила она. - Ну ты, бабка, даёшь, ты вообще, наверное, самая тёмная и дремучая. Что здесь непонятного. Видишь, трахаются. - Что значит трахаются? - Ну, дитёнков делают. Неужели непонятно? - Кто тебе об этом сказал? - Как кто? Илюха. Вот только интересно: меня также делали или правда в капусте нашли? - А ну быстро вытаскивай свою паршивую кассету, - тоном, не терпящим возражений и не предвещающим ничего хорошего, брызгая слюной через оставшиеся три зуба, прошепелявила бабка. Данилка мигом вытащил кассету из видика, вставил в подкассетник и подал ей. Скверно ругаясь, чередуя русские и шорские слова, она прошла на кухню, открыла печную дверцу и со злостью пульнула её на пышущие жаром угли. - Вот вам, любуйтесь. - Ты что, баб, Илюха же будет ругаться. - А Илюха такой взбучки получит, что до самой свадьбы не забудет. Не посмотрю, что армию отслужил. Это же надо подумать, кого они из тебя воспитывают, сексуального маньяка? - А кто такой маньяк: летчик или разведчик? - Всё, разведчик, выключай телевизор и спать. Внук, не препираясь, выключил телевизор, разделся и улёгся на нашу кровать. Выключив свет, бабушка легла рядом. - Включи свет, ничего не видать, - истошно заорал Данилка. - Ты чего кричишь, как ненапоенный бычок? Кого тебе видеть надо, вот она я, рядом, боишься кого, что ли? - Ещё чего, никого я не боюсь. - Тогда закрывай глаза, поворачивайся на бочок и спи. Внук демонстративно отвернулся от бабки и закрыл глаза. - Странные эти взрослые, - размышлял он, - почему так? Илюха молодой – ему нравится это кино, бабка старая – ей не нравится. Вон, как разозлилась, аж кассету в печь бросила. С этими мыслями он и заснул. Выкинув давно потухший окурок в форточку, Николай Фадеевич продолжил: - Как вам всем известно, до распада Союза у нас секса в стране вообще не было, а детей мы находили в капусте, в картошке или покупали в специальном магазине. Так как денег не у всех хватало, многие ребятишки подолгу ждали, когда их мамочка с папочкой накопят на братика или сестрёнку. С появлением видиков в свободной продаже к нам хлынул неиссякаемый поток порнографических фильмов с гнусавым переводом и без оного. Вот и та кассета была одной из той серии. Это был фильм не с элементами легкой эротики, а грязной, как в то время называли «чёрной порнухой». - Короче, твой внук по своей детской наивности решил просветить бабку в сексуальном плане, а она вместо ожидаемой благодарности приняла это за оскорбление, - улыбаясь, подытожил Егор. Все дружно рассмеялись. - Тёща у меня - человек старой закваски, старых устоев, не подлежащих переоценки и реставрации. По её твёрдому убеждению, коль парень с девушкой прошлись, взявшись за руки, да ненароком поцеловались, то этот парень, как порядочный человек, просто обязан на ней жениться. - Да… - протянул Егор, - после просмотра этой кассеты у нее, наверное, произошло помутнение сознания. - Хорошо, что видик с телевизором не выбросила, ограничилась одной кассетой, а по её характеру, вполне могло быть и так, за ней бы не заржавело, - заключил Николай. Надрывно урча от перегруза, навстречу проследовали два КАМАЗа с прицепами, доверху гружённые лесом – кругляком. - Слушай, Фадеич, а когда твой внук в школу-то пойдёт? – спросил Егор. - В этом году. - Поди, и читать уже умеет? - Читать… он газету свободно читает, но это отдельная история….В пять лет, он пристал к своим родителям с просьбой срочно купить ему компьютер. - Это ещё зачем? У тебя же есть приставка «SEGA», чем стала плоха? – спросила Катерина, моя дочь. - Она мне не интересна, я уже все игры переиграл на пять рядов, мне нужен компьютер. У всех нормальных пацанов должен быть компьютер. - Это кто тебе сказал? - Илюха. - Дела-а… - многозначительно протянула она. - Ну, хорошо, ты мне можешь объяснить, зачем он тебе нужен? - Как зачем, чтобы получать информацию. - Какую? - Всякую разную, какая есть. - И что ты будешь делать с этой информацией? - Как что, думать. - Обалдеть… - с удивлением протянула Катерина, но тут она вспомнила про основной и веский контраргумент. - Послушай, Данилка, сынок, с компьютером у тебя ничего не получится, ты просто не сможешь им пользоваться. - Это почему? - Ты не умеешь читать, - облегчённо выдохнула мать. - А я научусь, - заверил он. - Когда научишься, тогда и разговор будет другой. Хоть бы к школе научился читать, компьютерщик, - ход её мыслей прервал Данилка. - Мам, а что нужно для того, чтобы научиться читать? - Как что? Букварь. - А где его взять? - Иди к бабушке, она тебе найдёт, а дед читать научит, он в школе сторожем работал, педагогику хорошо знает. На чердаке бабушка нашла старый, но ещё вполне пригодный, двенадцатилетней давности букварь младшего сына Василия. Данилка – парнишка шустрый, любознательный и целеустремлённый, с хорошей острой памятью, о таких говорят «на лету схватывает». Первую неделю он просто терроризировал нас с бабкой. Носился с букварём как с «писаной торбой», не выпускал его ни днём ни ночью. Только и сыпались от него вопросы: - Как эта буква читается, как произносится, а как вот эта, а как этот слог, а как другой и т. д.? Не прошло и месяца, как он начал довольно сносно читать по слогам, и что интересно, ведь его никто силой не заставлял, даже не напоминал, что нужно взять букварь да почитать. Ещё, наверное, с месяц у него ушло на освоение и развитие техники чтения, а уж после этого вопрос о покупке компьютера «встал ребром», давай, и всё тут. Пришлось Кате брать ссуду да покупать. Честно сказать, по её работе, он и самой ей был необходим, но его покупку она всё откладывала до лучших финансовых времён. Теперь Данилка стал часами просиживать за компьютером. Только успевай, диски покупай, да не какие-нибудь боевики-стрелялки, а научно-познавательные. В то время интернет до нас ещё не дошёл. А на прошлой неделе он удивил и обескуражил меня своей просьбой. Приходит, значит, и говорит: - Деда, научим меня сочинять стихи. - Здорово живёшь, с чего это ради такая идея пришла тебе в голову? - Понимаешь, в детском саду наша воспитательница Аглая Вакумовна заставляет нас учить стихи, которые сама же и сочиняет, а они мне не нравятся. Вот я и хочу написать свои… - Вот оно что… Для того, чтобы сочинять стихи, нужно владеть рифмой. - А что это такое? Как мог, я ему объяснил, что такое рифма, как подбирать и рифмовать слова, складывая их в четверостишья. Он внимательно меня слушал и вникал. Глаза его горели, как светлячки в ночи. Я чувствовал, что он меня понимает, но всё сказанное он перекладывает на свой, только ему понятный язык. - Однако, настоящими поэтами, - продолжал я, - становятся только те, кого Боженька поцелует в темечко. - А где оно находится? Я показал на его голове, где находится темечко. Эта новость несколько озадачила внука, но он тут же нашёл выход. - Слушай, дед, а что если ты поговоришь с ним, попросишь, скажешь, так мол и так…? - С кем поговоришь, кого попросишь? – не понял я. - Ну, с Боженькой. Такое простое решение вопроса меня и рассмешило и удивило. - Твой внук, надо заметить, не лишён жилки делового подхода к решению безнадёжно-гиблого вопроса, - переключая скорость, высказался Егор. - Скажу больше, это многого стоит, такого жизнь хрен сковырнет с дороги. - Может оно и так, дай-то Бог, но я ему сказал следующее: - Конечно, Данилка, если бы ты, не приведи Господи, лежал больной и немощный, то я бы днём и ночью молил Его, чтобы он тебе даровал здоровье и поставил тебя на ноги. Но ты, слава тебе, Господи, здоровый парень, можно сказать, мужик! Нынче в школу пойдёшь, и почему это я за тебя должен просить? - Так ведь я не знаю, где Боженька живёт и как его просить. - А я тебе расскажу и научу. Боженька живёт везде и во всём: в тебе, во мне, в каждом человеке, в каждой букашке, в каждой козявке. На небе, в воде, в земле, в каждом дереве, в каждой травинке, в каждой былинке. Во всей окружающей нас природе. Это только невежды говорят, что природа делится на живую и неживую. Нет, она не делится. На самом деле она вся живая, только живёт по своим, другим, чем человек, законам, значение которых учёные ещё не распознали. В тот вечер мы с ним долго беседовали. Показал ему, как нужно правильно креститься, выучили молитву «Отче наш» - благо у него память хорошая. Подарил маленькую иконку Иисуса Христа и сказал, чтобы молитву читал утром и вечером, а после того, как три раза прочтёт, может с ним побеседовать, рассказать о своих проблемах. После этого прошло дня три – четыре. Приходит он к нам и сразу с порога, сняв шапку, ко мне: - Ну, дед, посмотри, - тыча пальцем в темечко, - видно там что, нет? Я сначала не понял: - Что там должно быть видно? Темечко, - говорю, - вижу, а что ещё? - Как что, Боженька меня поцеловал или ещё нет? Странно, что же он тянет? Может ему моё темечко не нравится? Так ведь я все эти дни, каждый вечер в тазу голову с мылом мыл, а то, думаю, Боженька ещё побрезгует, скажет: "Буду я твоё грязное темечко целовать…". Всё, оказывается, напрасно… От удивления, как говорится, «у меня отпала челюсть», и я его слушал с открытым ртом. Мне и в голову не могло прийти, что мое выражение про Боженьку он поймёт в прямом смысле. - Эх, Данька, Данька, какой же ты, право, наивный. Я его обнял, крепко прижав к себе, поцеловал, ощутив физически свою родную кровинку. Этим признанием, он мне напомнил слабого, слепого и беспомощного котёнка, который упорно и настойчиво тычется в мягкое кошачье брюхо, чтобы с жадностью припасть к драгоценному, жизнь дающему соску. - Видно пришло то время, - подумал я, - когда нужно навести порядок в его голове, всё разложить по полочкам, иначе за меня это сделают другие, но тогда и результат будет другим, непредсказуемым. Напоив его чаем, мы прошли в зал, уселись в кресла и начали беседу: - То, что ты три дня мыл голову с мылом, это хорошо. Чистота тела ещё никому не повредила, но вместе с этим нужно следить и за чистотой души. А что такое душа? – заинтересованно спросил внук. - Это твои мысли, чувства и эмоции. То, о чём ты думаешь, выражается в твоих чувствах, а чувства, в свою очередь, пишут картинку на твоём лице. Если ты смеёшься или улыбаешься, значит у тебя добрые чувства и мысли у тебя хорошие, благие, а не злые. Значит, и поступки твои будут добрые, а не подлые. - По-ня-я-я-т-но!!! - протянул Данька. - А как же быть с чистотой души, неужели и душу можно помыть или постирать? - Про стирку верно подметил, ход твоих мыслей правильный. Ты, наверное, обращал внимание, что через определённое время, примерно раз в неделю, и твоя мать, и твоя бабушка включают стиральную машину и устраивают стирку. Грязное бельё становится опять чистым и свежим. Теперь обратимся к природе, в которой процесс очищения заложен изначально. Весной и летом природа неустанно трудится. Осенью она щедро дарит плоды своего труда людям, животным, букашкам, козявкам, птицам и всему, что её окружает. Часть семян попадает в землю, чтобы на следующий год возродиться молодой и сочной порослью. Зимой она отдыхает, набирается сил, а весной просыпается, вновь умывается, очищается, и всё начинается сначала. Человек неотделим от природы. Он является её составной частью, как и наоборот. Говорят, что душа младенца имеет жёлто-золотистый оттенок, потому как она чиста и непорочна. Что касается души взрослого, простого человека, то она не может быть чистой и светлой. Вольно или невольно, но каждый человек грешит. Каждый грех откладывает на душе свой тёмный отпечаток. Почему и говорят, что у злых людей душа чёрная. Ты, наверное, понял, что грешат люди с нехорошими чёрными мыслями и подлыми делами. - По-ня-я -т-но!!! - вновь протянул Данилка. - Для того чтобы очистить свою душу, верующие люди ходят в церковь, где проходят таинства исповеди - покаяния батюшке и Богу в своих грехах - и причащения. Всё это делается не для того, чтобы Господь простил им их грехи, а для того, чтобы в дальнейшем их не повторять. Вот так, внучок, очищают душу. Душа – это то, что нельзя ни увидеть, ни потрогать, ни пощупать, её можно только ощутить или почувствовать. - Ясно, - сказал Данька. - Пойдём дальше… ты вот сетуешь на то, что уже три дня молишься, голову с мылом моешь, а Боженька всё не дарует тебе таланта сочинять стихи, всё оттягивает со своим поцелуем. - А то… что ему жалко, что ль? – подарил бы, да и делов-то, - резонно парировал внук. - Для человека Боженьке ничего не жаль, но здесь дело в другом. - В чём же? - Понимаешь, Данилка, талант имеет огромную силу, такую мощную, что я даже затрудняюсь с чем-либо её сравнить. При определённых условиях эта сила способна перевернуть мир. Она может вывести цивилизацию на новый, более высокий уровень развития, либо уничтожить её вовсе. Главное, в какие руки попадёт этот талант и куда будет направлен. На благо человека или на его погибель. Во имя добра или во имя зла. Вот в чём вопрос. Затаив дыхание, Данька внимательно меня слушал… - В конце первой половины прошлого века по окончании Великой Отечественной войны, в которой погибли миллионы людей, кстати, мой отец и твой прадед, Фадей Еремеевич, тоже воевал за то, чтобы мы с тобой сейчас жили, Господь открыл людям тайну нового вида энергии, тайну атома. Но случилось так, что эта тайна оказалась в руках жадных, амбициозных и тщеславных людей – негодяев, которые использовали эту тайну для изготовления атомных бомб. В результате чего, два мирных японских города Хиросима и Нагасаки были стёрты с лица земли ядерными взрывами этих бомб. Погибли тысячи и тысячи мирных, ни в чём не повинных жителей, а оставшиеся в живых были обречены на болезни и смерть от полученного облучения. С того времени прошло шесть с лишним десятилетий, выросло несколько поколений новых людей, но последствия тех взрывов сказываются и сегодня, передаваясь по наследству. Поэтому не следует серчать на Боженьку, что он не дарует тебе таланта. Нужно верить, молиться, надеяться, ждать. А главное, всё это делать с любовью. Потому как любовь – всему голова. Сейчас беги на улицу, гуляй. Пускай всё услышанное утрясётся да разложится по полочкам в твоей голове. А там, как Бог даст. На всё его воля…Да, не забывай молитву читать. - Ладно, пока деда…, - и быстро одевшись, внук выбежал на улицу. - Про любовь это ты правильно сказал, - поправляя седушку, проговорил Егор, - только я предпочитаю любовь естественную. Из-за поворота показалась деревня. - Вся любовь должна быть естественной, и плотская тоже. А твоё предпочтение, это по молодости, с годами пройдёт. - Да… вот если б у меня был такой дед, я б, наверное, сидел сейчас в начальниках, а не крутил баранку. - Зря ты так, Егор, всю песню испортил. Твой дед был хорошим человеком, все его уважали, только жаль, пожил мало, здоровье-то война отняла. Опять же ради нас с тобой. Егор молчал, уши его покраснели, видно понял, что сказал глупость. - Останови-ка возле этого проулка. УАЗик заскрипел тормозами. Николай Фадеевич поблагодарил Егора, попрощался и, выйдя из машины, направился натоптанной тропинкой к своему дому, в котором с нетерпением, выглядывая в подёрнутое сумерками окошко, ожидал его возвращения внук Данька.
|
